Категория памяти и ее лексическая реализация в романе И. Бергмана "Воскресный ребёнок". Часть 1

Аннотация. Автором осуществляется исследование лексической реализации категории памяти в автобиографическом романе шведского режиссёра и писателя Ингмара Бергмана «Воскресный ребёнок». Анализируется значение слова «память», его однокоренных слов и синонимов в данном романе, а также других средств, служащих для выражения данной категории.
Ключевые слова: Ингмар Бергман, Воскресный ребёнок, память, воспоминания, помнить, жизнь, автобиография.

Ингмар Бергман (1918–2007) – великий шведский режиссёр, сценарист, оператор, продюсер, а также, что мало известно людям за пределами Швеции, писатель. В связи с этим мы решили обратиться к одному их романов этого автора. Актуальность нашего исследования заключается в том, что в 2018 году отмечается 100 лет со дня рождения И. Бергмана. Мы не должны забывать его, так как он как никто другой понимал значение и ценность слова «память».

В своих произведениях и фильмах Бергман уделяет огромное значение феномену памяти и воспоминаниям. Например, его короткометражный фильм «Лицо Карин» построен на том, что режиссёр перелистывает единственный альбом своей матери, в котором уместилась вся её жизнь. Иллюстрирует то, как Бергман дорожил своими воспоминаниями и фильм «Земляничная поляна», который основан на детских воспоминаниях автора. Однако мало кому известно, что Бергман написал целый автобиографический роман, в котором он описывает своё детство – «Воскресный ребёнок». Данное произведение – своего рода шкатулка, в которой лежат самые драгоценные сокровища автора – его детские воспоминания. В этом произведении он, будучи уже пожилым человеком, предаётся детским воспоминаниям и полностью описывает день из своего детства.

Это лишь один день, но главный герой рассказывает мельчайшие детали, из которых состоял быт его семьи в то время. Ребёнок, кажется, счастлив: он целые дни проводит на свежем воздухе, собирает с друзьями малину, купается, играет и приятно проводит время, но повествование принимает совершенно иной характер, когда герой начинает говорить о своём отце. Он описан как злой, жёсткий и конфликтный человек. В каждом слове автора ощущается глубокая обида на отца за то, что тот уделял своей семье ничтожно мало времени. Спустя многие годы отец Бергмана заболевает смертельной болезнью, и именно тогда, когда главный герой теряет отца, к нему приходит осознание быстротечности времени и его значимости.

Для лингвистов, которые занимаются вопросами языковой актуализации такой языковой категории как автобиографическая память, она связана, в первую очередь, с опытом личности, который человек накапливает в течение всей жизни, и с особенностями организации этого опыта, его структурирования и реконструкции с помощью языка. Стоит заметить, что автор при написании автобиографического произведения не просто отбирает определённые факты из своей жизни, но и избирает характерный способ организации этих фактов и определенную жанровую принадлежность своего автобиографического текста. В работах лингвистов центральное место традиционно занимает так называемый «автобиографический дискурс», который значительно трансформировался за последние десятилетия. Л.М. Бондарева делает вывод о том, что в наше время происходит отступление «от традиционной ретроспективной повествовательной перспективы, типичной для автобиографического дискурса, и переход к новым формам повествования, отличающимся фрагментарностью, прерывистостью и незаконченностью» [1; 10]. Современную же автобиографию можно охарактеризовать «подчёркнутой зыбкостью границ между правдой и вымыслом, прошлым и настоящим, переплетающимися в субъективном пространстве человеческой памяти» [3; 4]. Именно эти черты мы видим и в романе И. Бергмана «Воскресный ребёнок».

Отличительной особенностью романа является то, что на протяжении всего произведения сменяются два плана повествования: от третьего лица, когда автор рассказывает о мальчике восьми лет по имени Пу, и от лица этого же мальчика, только спустя 64 года. В большинстве случаев каждый из планов повествования ведётся в своем времени: для третьего лица – это настоящее глагольное время, а для первого – прошедшее. Рассказывая о своём детстве, автор использует прошедшее время глаголов, указывая на то, что действие совершалось в прошлом: «Han glömde och förlät aldrig en inbillad eller faktisk oförrätt» [4; 18] (Он никогда не забывал и не прощал той обиды, которую ему нанесли – ни воображаемой, ни реальной). Состарившийся человек, конечно же, анализирует своё поведение, пытается понять, правильно ли он поступал в своём детстве, и при этом в описании используются более сложные формы слов и словосочетаний. Когда же передаются мысли маленького мальчика, стиль изложения очень простой: слова и синтаксическая структура предложений упрощены, в связи с тем, что автор имитирует речь ребёнка. Связь с категорией памяти в романе прослеживается и на лексическом уровне, что мы проанализируем более подробно.

Д. Д. Десницкая
Продолжение следует